Из-за юности, отсутствия
присмотра, незаинтересованности и просто из-за лени я старался делать как
можно меньше работы в Травяном Саду. Я избегал ходить туда, за исключением
тех случаев, когда было необходимо принести различные растения на кухню.
Когда качество трав стало заметно плохим, и когда временами я не мог принести
даже небольшого количества каких-нибудь растений, кто-то должен был взяться
за исследование сада и сообщить о его положении Гурджиеву.
Результатом было
то, что Гурджиев лично обследовал сад со мной, прогуливаясь взад и вперед
между всеми маленькими грядками, исследуя каждое растение. Закончив, он
сказал мне, что, насколько он мог заметить, я абсолютно ничего не делал там в
отношении работы. Я должен был согласиться, что я делал очень небольшую
работу, но защищал себя, ссылаясь на то, что изредка пропалывал сад. Он
покачал головой и сказал, что ввиду состояния сада было бы лучше не защищать
себя вовсе. Затем он назначил нескольких детей работать со мной в саду до тех
пор, пока он не будет приведен в должное состояние, и проинструктировал меня
относительно того, что необходимо делать с различными растениями: рыхлить
землю между рядами, подравнивать некоторые растения, а также разделять и
пересаживать другие.
Хотя дети очень надоедали мне намеками на мое увиливание
от моей собственной работы и на то, что их заставили работать в
"моем" саду, все они энергично взялись за работу, и мы выполнили
приказание Гурджиева очень легко и быстро. Это был очень небольшой участок
земли и это не могло занять нас более чем на день или два. Когда мы кончили
работу, Гурджиев выразил удовлетворение, похвалил всех других детей за их работу
и сказал, что хотел бы поговорить только со мной.
Сначала он сказал мне, что
я мог видеть для себя, что я не выполнил задание, которое мне назначили, и
что для него было необходимо вмешаться в мою работу и произвести изменения,
чтобы исправить ущерб, который был причинен запущенностью сада. Он сказал,
что это было очень хорошим примером способа, которым одна неудачная личность,
выполняя свою обязанность, могла влиять на общее благополучие всех остальных,
и, что, в то время, как я не считал травы чем-то важным, они были нужны ему и
необходимы для кухни; также что я вынудил его делать ненужные, пусть и
незначительные, расходы, поскольку теперь придется приобретать различные
растения, в чем не было бы необходимости, если бы я выполнял свою работу
надлежащим образом.
Он продолжал говорить, что было правдой, в некотором
смысле, что травяной сад не был важен — то, что было важно, однако, это быть
ответственным и выполнять свою работу, особенно, когда эта работа могла
затрагивать благосостояние других. Однако, была другая, еще более важная
причина для выполнения любой назначенной задачи — ради самого себя.
Он
говорил снова об упражнении "самонаблюдения" и сказал, что, так как
человек является трехцентровым и трехмозговым существом, необходимо делать это
упражнение и выполнять задачи, которые работают со всеми тремя, а не только с
физическим или "двигательным" центром; что
"самонаблюдение", как я знал, было чисто физическим упражнением и
заключалось в наблюдении собственного физического тела и его движений, жестов
и проявлений.
Он сказал, что есть различные упражнения, которые нужно делать
с "самовоспоминанием", которое было очень важным аспектом его
работы. Одно из них заключается в том, чтобы сознательно и со всей своей
концентрацией пытаться, как на киноленте, вспомнить все, что человек делал в
течение всего дня. Это нужно делать каждый вечер перед сном. Наиболее важной
вещью в упражнении является то, что нельзя позволять вниманию блуждать
посредством ассоциаций. Если собственное внимание отклоняется от фокуса на образ
себя, тогда совершенно необходимо начинать все снова с начала каждого раза,
когда это случалось — а это, он предупредил, будет происходить.
Он говорил со
мной очень долго тем утром и особенно подчеркивал то, что каждый имеет,
обычно, особую, повторяющуюся проблему в жизни. Он говорил, что эти
определенные проблемы являются обычно формой лени, которая приняла безусловно
явную физическую форму, как в случае с садом. Я просто откладывал какую-либо
работу в саду до тех пор, пока кто-то не заметил этот факт. Он сказал, что
хотел бы, чтобы я подумал серьезно о своей лености — не о внешней форме,
которая не столь важна, а понять, чем она является. "Когда вы увидите,
что ленивы, необходимо узнать, чем является эта леность. Так как в некоторых
привычках вы уже ленивы многие годы, то вы можете потратить даже многие годы,
чтобы узнать, чем она является. Нужно спросить себя, когда бы вы ни увидели
вашу собственную леность: "Чем является эта леность во мне?" Если
вы зададите этот вопрос серьезно и сосредоточенно, возможно, когда-нибудь вы
найдете ответ. Это важная и очень трудная работа, которую я даю вам
теперь".
Я поблагодарил его за то, что он сказал, и добавил, что я был
огорчен тем, что я не сделал свою работу в саду, и что я буду делать ее
должным образом впредь.
Он отмахнулся от моих благодарностей и сказал, что
бесполезно огорчаться. "Это слишком поздно теперь, слишком поздно делать
хорошую работу в саду. В жизни никогда нет второго шанса — есть только один
шанс. Вы могли один раз сделать хорошо работу в саду, для себя — вы не
сделали; поэтому теперь, даже если бы вы работали всю вашу жизнь в этом саду,
то же самое уже не может повториться для вас. Но также важно не быть
"огорченным" относительно этого — можно потерять всю жизнь,
чувствуя огорчение. В нем есть нечто ценное иногда, то, что вы называете
угрызением совести. Если человек имеет действительное угрызение совести за
что-то, что он плохо сделал, это может быть ценным; но если только огорчение
и обещание сделать ту же вещь лучше в будущем, то это трата времени. Это
время уже прошло навсегда, эта часть вашей жизни кончилась — вы не можете
жить снова. Неважно, делаете ли вы хорошую работу в саду теперь, так как
делаете по неправильной причине — пытаетесь исправить ущерб, который не может
быть исправлен. Это серьезная вещь. Но также очень важно не тратить время,
чувствуя огорчение или чувствуя сожаление — это только еще большая трата
времени. Нужно научиться в жизни не делать таких ошибок, и нужно понять, что
однажды сделанная ошибка делается навсегда".