Работа — это название, которое дано учению Г. И. Гурджиева. Это учение основано на эзотерической мудрости великих духовных традиций, приспособленных Гурджиевым к нуждам современности. Цель Работы — сознательная эволюция и трансформация человека. Для этого требуется гармоничное развитие всего человека — тела, ума и души. Практика Работы включает в себя медитацию, священные танцы, музыку, изучение психологии и космологии, беспристрастное самонаблюдение и работу с другими.
Эти воспоминания посвящаются мадам Жанне де Зальцманн с любовью и благодарностью за ее безгранично щедрое сердце.
У человека особая роль, которую другие создания не могут исполнить. Он способен служить Земле в качестве проводника неких высших энергий. Без этого Земля не сможет гармонично существовать. Но человек, таков как он есть от природы, не завершен. Чтобы исполнить свое истинное предназначение, человек должен развиваться. Какая-то часть в нас самих не удовлетворена нашей жизнью. Через религиозные или духовные традиции мы можем узнать, чего именно нам не хватает.
Жанна де ЗАЛЬЦМАНН
Гурджиев передал мадам Жанне де Зальцманнн попечение о Работе в 1949 году. Она исполняла свои обязанности с необычайным умом и энергией вплоть до самой своей смерти в 1990-м, когда ей исполнился 101 год. Помимо прочего она занималась публикацией книг Гурджиева, под ее руководством был создан фильм о гурджиевских танцах и фильм Питера Брука «Встречи с замечательными людьми». Ее стараниями основаны гурджиевские центры в Париже, Лондоне и Нью-Йорке. Однако главный ее вклад в Работу состоял в том, что она вывела многих учеников на новый уровень сознания.
Я сам соприкоснулся с Работой благодаря миссис Луизе Уэлч, с которой познакомился в Нью-Йорке в 1968 году. Она стала моей наставницей в Работе и вскоре после этого моей духовной матерью. Она сама в 20-х годах была ученицей А. Р. Орейджа и впоследствии – Гурджиева и мадам де Зальцманн Благодаря миссис Уэлч я занимался гурджиевскими танцами в нью-йоркском Фонде Гурджиева в 1971 году. Почти десять лет спустя миссис Уэлч посоветовала мне поработать с мадам де Зальцманн и написала ей, обратившись с этой просьбой от моего имени. В феврале 1980 года я отправился на встречу с ней в Париж. До этого я общался с мадам де Зальцманн в группах по Работе в Нью-Йорке и виделся с ней лично несколько раз за ряд предыдущих лет. На протяжении последующих десяти лет, однако, я встречался с ней много раз – и один на один, и в группах по Работе, по большей части в Париже, иногда в Нью-Йорке и изредка в Лондоне. Находиться в ее обществе было непросто: рядом с ней сильнее, чем когда бы то ни было, я ощущал собственное ничтожество, но при этом ни разу не чувствовал себя униженным. Напротив, она всегда пробуждала во мне вдохновение и надежду. Встреча с ней звала меня к истинной жизни; своим примером она подтверждала, что это возможно.
В 1986 году, после смерти Дж. Кришнамурти, я написал небольшую статью, основанную на моих дневниковых записях о встречах с ним. Миссис Уэлч эта статья очень понравилась, и она предложила написать что-то о мадам де Зальцманн. Я| с большой неохотой откликнулся на эту просьбу хотя бы потому, что в моем дневнике было куда меньше записей о встречах с мадам де Зальцманн, чем о встречах с Кришнамурти. Однако, похоже, не мне было решать, писать о ней или нет. Я начал сводить воедино дневниковые упоминания о мадам де Зальцманн. В конце 1986 года я смог отправить мистеру и миссис Уэлч все основные записи. Они проявили к ним; большой интерес и поощрили меня продолжить работу.
Собранный здесь материал основан на дневниковых записях, которые я вел на протяжении двадцати лет, с 1971 по 1990 год. Эти заметки не были предназначены для публикации, я делал их исключительно для себя, многое записывал в сокращенном или схематичном виде – как напоминание о том, что поразило меня в разное время, в разных местах, иногда в сознании более просветленном, чем обычно. Упоминания о встречах с мадам де Зальцманн разбросаны среди заметок на разные темы: древних стихов из Вед на санскрите, упражнений в премудростях грамматики французского языка, впечатлений о потрясающем соборе в Шартре и моих субъективных оценок чего-то или кого-то. Я начал редактировать и компоновать записи из нескольких тетрадей, стараясь изъять слишком личные подробности и собрать несколько связных воспоминаний, которые можно было бы прочесть вслух. Доктор Уэлч впервые зачитал фрагменты этих записей в Фонде Гурджиева в Нью-Йорке в 1990 году. Он позвонил мне и сообщил, что некоторые сочли их за перевод отрывков из записной книжки мадам де Зальцманн, и это подвигло меня на дальнейшую работу.
* * *
Здесь все представлено в основном так, как было у меня в дневниках. Строгий хронологический порядок не соблюден, однако все изложено в более или менее исторической последовательности. В конце каждого раздела указаны даты и места, отмеченные в дневниках, которые, как правило, совпадают с датами и местами встреч. Я старался скорее выразить чувства, нежели воспроизвести все вплоть до точек и запятых. Для меня было важно не столько изложить слова мадам де Зальцманн на правильном или изящном английском, сколько передать тональность ее речи.
Воспоминания, о которых пойдет речь, не были записаны на пленку. Следовательно, я не могу полностью ручаться, что это слова мадам де Зальцманн, – за исключением тех случаев, когда обращаюсь к письмам, которые она написала своей рукой. Здесь отражено лишь то, как ум и сердце одного из ее многочисленных учеников отозвались на слова, услышанные в ее присутствии. Все записи в дневнике были сделаны так скоро после встречи, как только это оказывалось возможным, – иногда через несколько минут, иногда через день. Еще следует учесть: то, что было сказано, относилось к определенному случаю и определенному человеку, и не всегда это можно применить ко всем людям и во всех жизненных ситуациях. Читателю самому придется решать, что актуально для него. Некоторые старшие ученики прочли большую часть этих воспоминаний, многие из них общались с мадам де Зальцманн на протяжении десятилетий, близко ее знали и много с ней работали. Их одобрение вдохновило меня. Я хотел бы выразить особую благодарность доктору Мишелю де Зальцманну за то, что он внимательно прочел рукопись и сделал множество полезных замечаний. Однако ответственность за то, как все представлено здесь, лежит единственно на мне. Очевидно, разные ученики по-разному воспринимали удивительную личность и учение мадам де Зальцманн, и, рассказывая о своих впечатлениях, каждый, естественно, подчеркнет то, что для него наиболее значимо.
Надеюсь, что некоторые из читателей, прочитав эти заметки, найдут что-то важное для себя. Духовный путь больше похож на пешую тропинку, нежели на автостраду. Если по дорожке не будут ходить путники, она зарастет кустарником и сорняками, и в будущем паломники не смогут ее найти. Этот Дневник — для всех ищущих, которые чувствуют своим долгом не дать тропе зарасти.
Разумеется, о многом я не смог здесь рассказать просто потому, что это слишком личное, или потому, что пришлось бы вдаваться в чересчур пространные объяснения, чтобы быть верно понятым.
Из этих воспоминаний явствует, что мадам де Зальцманн щедро дарила свое время, энергию и внимание. Здесь не может идти речи ни о какой личной заинтересованности. Любая серьезная духовная работа не принадлежит одному лишь учителю или ученику; это всегда объективно необходимый труд, в котором участвуют оба. Естественно, это выражается в определенных отношениях учителя и ученика, но всегда цель поиска – большая ясность восприятия, при которой личная энергия и способности могут служить тому, что реально.