проведенная мной в том же месте при намного увеличившемся
количестве собравшихся.
В прошлый раз, во второй части моей беседы,
я говорил о предположении,
кристаллизовавшемся во мне относительно
возможных причин возникновения, в
результате ложного истолкования моих идей,
весьма нежелательной особенности в общей
психике людей в различных не связанных друг
с другом группах; сегодня я начну свои
объяснения на ту же тему, но исключительно в
отношении вас, американцев, прежде
составлявших и ныне принадлежащих к этой
группе людей, также ставших
последователями моих идей.
Итак, я хочу представить по этому поводу,
после специальных наблюдений и
исследований за последние дни, уже вполне
определенное мнение относительно того, как
и в какой последовательности
сформировались также и среди вас здесь
условия для кристаллизации в вашей психике
того пагубного фактора, вследствие
которого теперь, у большинства из вас, к
моему искреннему сожалению, вместо наличия,
в сравнении с другими людьми, данных «высшего
уровня» — которые обязательно должны были
сформироваться в вас за это время, как в
людях, уже давно вошедших в контакт с
истинами, которые я узнал посредством моих
полувековых добросовестных трудов, почти
непостижимых для современных людей, которые дают возможность и
средство каждому человеку получить Бытие
реального человека — сформировалось, как я
могу теперь беспристрастно констатировать,
нечто совершено противоположное.
Откровенно говоря, почти каждый из вас
производит впечатление, и на самом деле
таковым является, человека, имеющего все
данные для того, чтобы в любой момент стать
пациентом одного из тех в американском
масштабе организованных домов в Нью-Йорке,
которые называются «сумасшедшими домами» и
которые находятся здесь под опекой
последовательниц английских суфражисток.
Для вас, американцев, возникновение этого
зла, сформировавшегося в связи с моими
идеями, началось и постепенно приняло
определенную форму по причине следующих
событий:
Когда, как я уже сказал, в начале второго
года существования Института во Франции, я
был вынужден принять решение, не дожидаясь
окончательного завершения подготовки
материала для демонстраций, ехать
немедленно к вам, американцам, с целью чтобы
здесь, среди вас, типов, все еще незнакомых
для меня, я не был бы вынужден «жить на бобах,
смешанных с чертежными кнопками» с таким
огромным количеством людей, незаменимых
для осуществления целей, которые я имел в
виду, каждый из которых к моему несчастью —
так же как, впоследствии, к несчастью многих
из ваших соотечественников, ставших из-за
них объектами моей постоянной и основной
специальности, которая состоит в «состригании
половины шерсти с каждого, кто ко мне
приближается» — был в то время подвержен
расстройству, которое в психике пациента
вызывает, помимо прочего, привычку иметь в
своих карманах исключительно только «вошь
на аркане» в одном и «блоху на цепи» в
другом, я тогда посчитал необходимой
предварительной мерой, с целью, чтобы по
крайней мере что-то было подготовлено здесь
в Нью-Йорке к приезду такого большого
количества людей, послать сюда, на корабле,
отплывающем как раз перед нашим, кого-нибудь
из моих надежных и испытанных людей.
Вследствие того факта, что как раз
незадолго перед этим большинство моих «учеников
первого разряда», как они сами себя называли, годившиеся для этого, были
посланы мной в общих интересах различных
стран Европы и Азии со специальными
миссиями, мой выбор из тех, кто оставался
рядом со мной, наиболее подходящего
человека для этой предварительной отправки
пал на одного давнего последователя моих
идей, который был тогда главным врачом
Института, доктора Стернвалля, но так как в
то время он совершенно не знал английского
языка, я решил послать вместе с ним, как
ассистента и переводчика, одного из вновь
вступивших английских учеников.
Исследуя в своем уме и учитывая
полезность каждого из них в отдельности для
такой поездки, я решил послать именно этого
английского ученика из большого числа
вновь вступивших в Институт, который,
согласно так называемым «индивидуальным
регистрационным данным», обычно
составлявшимся в Институте на каждого
ученика, был ранее английским журналистом и,
я думал. как журналист наверняка должен был
очень хорошо знать английский язык.
Этот бывший английский журналист —
назначенный мной в самом начале
переводчиком и ассистентом того первого
человека, который был послан мной в Америку
как, можно сказать, «вестник моих новых идей»,
доктора Стернвалля, а позже стал помощником
моего личного переводчика г-на Ферапонтова,
ученика Института и участника демонстраций
«ритмических движений», который к концу
моего пребывания здесь стал одним из трех,
как они тогда назывались, «менеджеров», то
есть организаторов демонстраций, лекций и
деловых интервью с различными людьми, с
которыми я должен был встречаться — был
никто иной как тот человек, который
вследствие случайных обстоятельств,
возникших частично из -за катастрофы,
происшедшей со мной, а частично вследствие
той ненормальности в основе семейной жизни,
кристаллизованной в жизни современных
людей, особенно в вас, американцах, которая
состоит в факте, что ведущая роль в доме
принадлежит женщине, впоследствии стал
вашим главным лидером; я говорю, как вы сами
наверное уже догадались, о мистере Орид-же.
Все последующее, что привело к известным
результатам, которые являются предметом
нашего разговора сегодня, возникло в следующей последовательности:
Когда, в конце моего первого визита в
Америку, после довольно успешного
осуществления всех моих планов я был готов
ехать обратно в Европу с намерением, как я
сказал тогда, вернуться через шесть месяцев
с целью открытия уже постоянных
ответвлений Института в нескольких ваших
самых крупных городах, и, за несколько дней
до моего отъезда, я обсуждал открыто с
людьми, приехавшими со мной, кого можно было
бы оставить здесь для продолжения начатого,
а также для различных других приготовлений
к моему следующему предполагавшемуся
приезду, мистер Оридж, также
присутствовавший там, неожиданно предложил
свои услуги и с большим воодушевлением
начал доказывать свою способность
выполнить все это блестяще.
Так как я нашел его вполне пригодным для
всех необходимых приготовлений, главным
образом за счет его проверенного знания
английского языка, в котором я убедился уже
здесь в Нью-Йорке, а также за счет его
элегантной внешности, которая, как легко
можно понять, имеет огромное значение во
всех деловых отношениях, особенно среди вас,
американцев, я принял его предложение и
начал объяснять ему сразу некоторые детали
требуемых
приготовлений.
Как я узнал впоследствии, истинной
причиной его предложения и его энтузиазма
было то, что за время нашего пребывания в
Нью-Йорке у него начался роман, который к
тому моменту достиг своего апогея, с
продавщицей того книжного магазина с очень
оригинальным названием «Поворот по часовой
стрелке», в котором я начал в Нью-Йорке
среди очень малого числа ваших
соотечественников, как я обычно делаю,
устраивать встречи в форме лекций и бесед,
отвечая среди прочих вещей на различные
вопросы, которые задавались мне о моих
идеях.
И вот затем, как я уже сказал, по моем
возвращении в Европу после моего
пребывания среди вас, в конце первой недели
со мной произошло то автомобильное
происшествие, в результате которого более
чем на три месяца я полностью потерял
память и способность владеть своим телом, а
затем более шести месяцев лежал в
полусознательном состоянии, лишь
наполовину контролируя эти две основных способности, на которых
основана и которые обычно накладывают
ответственность на индивидуальность
человека, и когда, как следствие всего этого,
во всех моих делах наступил величайший
кризис, постепенно принимая пропорции,
которые предвещали полную катастрофу,
тогда я, как раз в начале этого упомянутого
второго периода моего физического
состояния, все еще совершенно беспомощный
телом и прикованный к постели, ясно понимая
в светлых интервалах моего сознания
создавшуюся ситуацию, начал, с одной
стороны, давать указания и принимать
всевозможные меры для скорейшей ликвидации
всего связанного с Институтом по причине
постоянно требующихся огромных расходов
при полном отсутствии доходов, а также
отсутствия среди людей рядом со мной хотя
бы одного «бизнесмена», и, с другой стороны,
изобретать всевозможные комбинации для
урегулирования бесчисленных недоразумений,
возникавших вследствие упомянутой
ликвидации, а также вредоносных проявлений
различных типов, обычно имеющих место, как я
уже говорил, среди выродившихся людей
нашего класса.
Затем, между прочим, однажды, как раз в тот
период, когда функционирование моей
обычной способности владения своим телом
начало изредка восстанавливаться, и я мог
ясно осознать, что произошло, и представить
себе различные возможности выхода из
сложившейся ситуации, один из людей, бывших
рядом со мной, который в то время исполнял
роль министра финансов, обратившись ко мне
по поводу какого-то финансового
затруднения, разрешить которое было выше
его возможностей, сказал мне, что как раз в
этот день он получил из Америки, от мистера
Ориджа, 1 000 долларов, прибавив, что уже в
третий раз он получает такую сумму и что она
всегда приходит в самый подходящий момент.
В последующие месяцы, поскольку мое
состояние было все еще почти без изменений,
а во время упомянутых светлых периодов я с
трудом мог обсуждать даже те дела, которые
были связаны с ликвидацией, или изобретать
какие-то другие комбинации, чтобы выйти из
этой сложившейся для меня отчаянной
ситуации, я совершенно забыл о мистере
Оридже и его добросердечной заботливости
по отношению ко мне и моей работе.
Только через год после упомянутого
разговора о деньгах, посылавшихся мистером
Ориджем из Америки, когда я более или менее
ликвидировал все опасности развивающейся
катастрофы, и состояние моего здоровья
улучшилось, я обнаружил, что эти «посылки»
от мистера Ориджа, хотя и уменьшившиеся, все
еще продолжались, и что некоторые из ваших
соотечественников участвовали в них.
Именно тогда я сразу же изменил свое
первоначальное решение захлопнуть двери
своего дома для всех и сделал исключение
только для вас, американцев, составляющих
именно эту группу, так же как и всех
американцев, проявивших интерес к моим
идеям, и с тех пор не только двери моего дома
всегда были открыты для вас, но с некоторыми
из вас, о реальном интересе которых к моим
идеям я был заранее информирован кем-либо,
кто уже доказал свою верность в смысле
реального интереса к моим идеям, я,
настолько, насколько позволяла моя
глубокая занятость серьезными вопросами
моих писаний, всегда охотно общался.
Что касается непосредственной причины
формирования в вашем мышлении упомянутой idee
fix, которая послужила, в свою очередь,
фактором для постепенной кристаллизации в
вашей психике упомянутой специфической
особенности, все это, как я представляю это
себе сейчас, после детального
сопоставления и, так сказать, «статистических
выводов», основанных на личном изучении
нескольких членов этой самой группы, а
также других, близких им, вероятно,
произошло следующим образом:
Мистер Оридж, оставленный мной в Америке и
занимавшийся вначале только выполнением
моих поручений в связи с моим
запланированным вторым визитом, после
катастрофы, происшедшей со мной, будучи
очень увлеченным моими идеями, но все еще не
полностью находясь под влиянием своего «Ангела
на левом плече», узнав обо всем случившемся
со мной, сразу начал пользоваться тем
сильным впечатлением, все еще длящимся по
инерции, произведенным мной на ваших
соотечественников, и в течение нескольких
месяцев собирал деньги и посылал часть их
мне в Prieure.
В это самое время, очевидно с целью какого-то
внешнего оправдания этих сборов он начал,
без моего разрешения на это,
вести классы по «ритмическим движениям»,
организованным мной здесь в Нью-Йорке;
кроме того, осознав необходимость и в то же
время все трудности добывания средств, с
одной стороны, для отправки мне, а с другой
стороны для покрытия чрезмерных затрат на
свою новую семейную жизнь — поскольку к
этому времени его роман окончился
женитьбой на этой продавщице из «Поворота
по часовой стрелке», молодой американке,
для ее положения избалованной сверх всякой
меры, — он начал, с целью увеличения своих
ресурсов, проводить, как обычно в жизни
Института, беседы на темы, которые он изучал
во время своего пребывания в Институте.
Когда весь этот материал был им отработан,
и не получая никакого нового материала или
никаких определенных указаний от меня
относительно того, что делать и как
продолжать дальше, он должен был волей-неволей
продвигаться вперед все это время лишь с
тем материалом, который был усвоен им за
время его пребывания в Институте, еще
только в качестве обычного ученика, и, так
сказать, «всячески манипулировать» этим
очень ограниченным знанием.
Как я только недавно выяснил в этот
нынешний приезд сюда, расспрашивая
некоторых из ваших товарищей, которые были
членами, с самого начала, группы,
руководимой мистером Орид-жем, он, как
хороший «жонглер», манипулировал только
первоначальной информацией из всей
совокупности информации, проливающей свет
на мои идеи, которая касалась того вопроса,
о котором я говорил на последней лекции, то
есть вопроса так называемого «само -наблюдения»,
а именно обобщенным объяснением этой
информации, знание которой на самом деле
совершенно незаменимо в начале для каждого,
кто стремится узнать истину, но которая,
если она становится центром тяжести
мышления людей, несомненно приведет, как
уже давно было установлено и проверено мной,
как раз к тому результату, который, к моему
великому сожалению, я наблюдаю сейчас почти
в каждом из вас.
Эта ситуация, создавшаяся в начале моей
писательской деятельности из-за
происшедшей со мной катастрофы,
продолжалась до настоящего времени.
Теперь, после семилетнего перерыва в
применении- в жизни последовательными стадиями указанной
детальной программы, которая стала целью и
смыслом моей жизни, закончив наконец эту
главную и наиболее трудную задачу, которая
постоянно требовала всего моего внимания и
всех назначенных мне самим собой усилий в
течение этих лет, я хочу, одновременно с
выполнением наиболее легкой части моей
задачи, начать вновь осуществление этой
моей цели, но на этот раз, с помощью
результатов, полученных в эти прошедшие
годы моих постоянных напряженных трудов,
реализованных в десяти больших томах; а
именно, я намерен продолжить окончательную
полировку моих писаний, чтобы сделать их
доступными для понимания каждого среднего
человека, и, работая в тех же условиях, как и
раньше, то есть в различных кафе, ресторанах
и других публичных местах, всегда
путешествуя, начать одновременно с этим
делать эти случайные или намеренные
остановки в различных центрах современной
цивилизации, которые удовлетворяют
требуемым условиям, подготовку почвы для
организации клубов, в прошлый раз
упомянутых мной.
Так как мой нынешний визит сюда совпадает
с моментом создания условий, которые дают
мне возможность предпринять осуществление
моих планов, я поэтому решил, в период моего
пребывания здесь среди вас, посвятить все
время, остающееся после выполнения моей
основной задачи, организации и открытию
здесь первого клуба такого рода.
Открытие здесь в Нью-Йорке, с участием
людей, составляющих эту вашу группу,
первого филиала не только в Северной
Америке, но вообще на Земле главного клуба,
который будет находиться во Франции в Chateau du
Prieurie, будет по моему мнению во всех
отношениях правильным и объективно
справедливым.
Это будет правильно и справедливо потому,
что американцы, главным образом вы,
составляющие эту группу, кроме того, что
были долгое время в контакте с моими идеями,
были единственными, кто доказал свою
благодарность мне в трудные годы кризиса, и
вы были также единственными, с кем я имел
личные отношения после случившейся со мной
неудачи, когда я полностью посвятил себя
своей новой профессии писателя и разорвал
все отношения, которые я ранее имел с людьми
всех категорий и классов в различных европейских
государствах, — исключая, конечно, мои
отношения с персоналом различных кафе и
ресторанов.
И вот, мои дорогие друзья, дарованные мне
Судьбой! Несмотря на мое совершенно
естественное искреннее желание, которое
должно быть вам известно, чтобы первое
ответвление «основного ствола» этой первой
организации, связанной с моими идеями, было
основано именно здесь среди вас, я,
беспристрастно проанализировав своим
сознанием все прошедшее и сопоставив
некоторые очевидные факты, не могу
позволить себе выполнить это желание,
дорогое моей натуре.
Причина такого противоречия в моем общем
внутреннем состоянии — мое ясное понимание
того факта, что некоторые из вас, может быть,
из-за того, что всегда были такими, или по
причине различных недоразумений, имевших
место в прошлые годы внутренней жизни вашей
группы, совершенно не отвечают требованиям,
предъявляемым к членам этой первой
организации, которую предполагается
основать здесь, а именно, такой организации,
которая, по моему мнению, должна иметь в
будущем очень важное значение
общечеловеческого характера.
За время моего пребывания здесь среди вас
я не однажды очень серьезно задумывался о
сложившейся ситуации, но так и не нашел
какого-то определенного выхода из нее и
только сегодня, когда стало ясно, что мне
нужно будет приехать сюда снова в будущем
году по некоторым делам, не имеющим к вам
никакого отношения, и я понял, кроме того,
что мне придется по крайней мере год или
даже больше заниматься вопросами,
касающимися моих писаний, я принял
категорическое решение: отложить
организацию этих клубов до следующего года
и полностью посвятить все время, остающееся
до конца этого моего нынешнего визита к вам,
полной реорганизации вашей группы в том
смысле, чтобы ввести в ее внутреннюю жизнь
принципы, соответствующие моим идеям,
которые непременно должны быть реализованы
и которые могут содействовать, в общей
психике некоторых из вас, ускоренной
кристаллизации соответствующих данных для
возможности считаться достойным стать, ко
времени моего визита в следующем году,
полноправными «ядро-составляющими»
членами этой первой организации; а также принципы,
которые будут содействовать в общей
психике всех остальных появлению данных
для искреннего признания своей
непригодности к тому, чтобы быть членами
этой первой модели организации, с тем
результатом, чтобы они, поняв это, удалились.
Иными словами, посвятить все мое свободное
время, первое, установлению лично в
необходимом темпе всего необходимого для
правильной работы с тем человеком, которого
я намереваюсь послать к вам для того, чтобы
руководить всем, что требуется для
достижения в строгом соответствии с моими
идеями поставленных мной целей; и, второе,
очищению вашей группы от тех элементов,
которые в существующих условиях не только
не могут получить никакой пользы для себя,
но могут, как для формирования, так и для
реализации общей цели в этой вновь
сформированной группе, быть очень и очень
вредными.
Вторая часть этого задуманного мною плана,
то есть очистка вашей группы от
нежелательных элементов, будет проявляться
с самого начала формирования этой новой
группы, так как перед ее членами будут
поставлены, среди всех прочих вещей,
несколько условий, не допускающих какого бы
то ни было компромисса, с которыми, вероятно,
не все из вас будут способны согласиться, и
таким образом некоторые из членов бывшей
группы естественно отпадут.
Мной будут установлены тринадцать таких
непременно требуемых обязательных условий
на право быть членом этой новой группы в
первые месяцы ее существования; семь из них
будут иметь «объективный характер», то есть
будут касаться каждого и должны будут
выполняться всеми без исключения, а шесть
других будут «субъективного характера», то
есть будут касаться лично тех из бывших
членов прежней группы, кому они будут
персонально поставлены.
Относительно этих субъективных условий
необходимо сказать, что их характер будет
проистекать из объяснений, которые я уже
сделал или намерен сделать сам или чрез тех,
кого я назначу, о специфической
субъективности каждого из вас,
сформированной вследствие определенного
рода психических данных, возникших на
основе типа, наследственности, а также
приобретенных в период равноправного членства в
прежней группе.
Подробное объяснение значения всех
тринадцати условий и объяснение мотивов,
логически оправдывающих необходимость
этих условий, будет дано мной заранее
исключительно тем членам прежней группы,
кто согласится и свяжет себя специальной
присягой, форму которой я укажу частично
сейчас же, а частично позднее, выполнять в
точности первые ранее упомянутые семь
объективных условий.
Сказав это, я позвал своего секретаря и
продиктовал ему следующее:
«Я, нижеподписавшийся, по зрелом и
глубоком размышлении, не под воздействием
чьего бы то ни было влияния, но только по
своей собственной воле, обещаю под присягой
не иметь, без инструкций мистера Гурджиева
или человека, официально представляющего
его, каких бы то ни было отношений, устных
или письменных, с кем-либо из членов прежней
группы, существовавшей до сих пор под
названием «Ориджевской группы»
последователей идей мистера Гурджиева, а
также не иметь никаких отношений, без
специального разрешения мистера Гурджиева
или его заместителя, с самим мистером
Ориджем.
Я могу иметь отношения исключительно с
теми членами прежней группы, список чьих
имен будет дан мне на общей встрече вновь
сформированной экзотерической группы».
Прочитав вслух текст этого обязательства,
я сказал:
«Заканчивая сегодня этим нашу встречу, я
просто добавлю следующее:
Те из вас, кто, как сказано в тексте
документа, который я только что прочел, «после
зрелого и глубокого размышления» согласны
подписать этот документ, должны сделать это
не позднее двенадцати часов дня
послезавтра в присутствии моего секретаря-переводчика.
Относительно того, когда и где будет
устроена первая встреча этой новой
экзотерической группы, все те, кто
подписали документ в установленный срок,
будут своевременно информированы».