Еще что-то хотел сказать Вельзевул, но в этот момент вдруг все осветило и все пронизало «нечто-бледно-голубое». С этого момента падение самого судна Карнак начало заметно замедляться.
Это все означало, что в данной сфере Вселенной появился один из больших космических «Эголионопти» и собирается пристать к пространственному судну Карнак.
И действительно, скоро через внешние прозрачные части судна Карнак стал быть видимым тот источник, от которого исходило это «нечто-бледное-голубое» и которым освещалось не только все находящееся внутри судна Карнак, но также и все то пространство Вселенной вокруг этого большого космического «Эголионопти», которое могло быть охвачено обыкновенным зрением существ.
Таких больших «Эголионопти» во Вселенной имеется всего четыре и каждый из них находится в ведении одного из четырех «Всечетвертьдержителей» Вселенной.
Среди всех существ, находившихся на судне, началось торопливое и озабоченное движение, и через некоторое время как пассажиры, так и судовая прислуга начали собираться в главное помещение судна, расположенное на самой его середине.
У каждого из них имелось по миртовой ветке в одной руке и по «дезжелкаще» в другой.
Когда большой космический «Эголионопти» уже совсем пристал к судну Карнак, некоторые части последнего особым образом раздвинулись и с «Эголионопти» в главное помещение судна начала входить процессия, состоявшая из нескольких Архангелов и множества Ангелов, Херувимов и Серафимов, у которых тоже у всех в руках имелись ветки, но уже пальмовые.
Впереди этой процессии шел очень уже престарелый Архангел, а сейчас позади его — два Херувима, торжественно несшие какой-то ларец, от которого тоже излучалось «нечто», но уже оранжевое.
В главном помещении судна Карнак, впереди всех стал Вельзевул, позади него — его приближенные и капитан судна, а все остальные стали сзади их на почтительном расстоянии.
Когда сказанная процессия из «Эголионопти» подошла к собравшимся в ожидании существам природы Вельзевула, она остановилась и обе партии разноприродных трехмозгных существ вместе начали воспевать гимн нашему БЕСКОНЕЧНОМУ, какой гимн вообще в таких случаях всюду во Вселенной поется существами всех природ и всех форм внешнего облекания.
Гимн этот состоит из следующих слов:
Ты, долготерпеливый Создатель всякого дыхания,
Ты, любвеобильная Причина всего существующего,
Ты, единый Покоритель беспощадного Геропаса,
Теперь под созвучия наших величаний,
Только радуйся и пребывай в блаженстве.
Ты, небывалыми трудами давший начало нашим
возниканиям и
Покорением Геропаса открывший нам возможность
Совершенствоваться до священного Анклада.
Ты, только покойся теперь заслуженно,
А мы, в благодарность за это, будем поддерживать
Тобою все созданное
И всегда и во всем бесконечно Тебя величать.
Величать Тебя, Создателя-Творца,
Тебя, начало всех концов,
Тебя, исходящего из бесконечного,
Тебя, в себе конец всего имеющего,
Тебя, без конца Бесконечного.
Когда кончили петь этот гимн, глава прибывшей процессии, старейший Архангел, приблизился к Вельзевулу и торжественно произнес:
— По указу Его Всечетвертьдержителя Архихерувима Пештвогнера, мы явились к вам, ваше Высокопреподобие, с Его собственным святым жезлом, чтобы согласно Свыше данного вам прощения и за некоторые ваши заслуги, восстановить опять потерянные с вашей ссылкой ваши рога.
Сказав это, старейший Архангел повернулся к ларцу, который держали Херувимы, и очень осторожно и с величайшим благоговением вынул из него священный жезл.
В это время все присутствующие опустились на одно колено, а Ангелы и Херувимы начали петь соответствующее священное песнопение.
После этого Архангел взял в руки священный жезл и, опять повернувшись в сторону Вельзевула, обратился к существам природы Вельзевула со следующими словами:
— Существа, созданные нашим ЕДИНОБЫТНЫМ БЕСКОНЕЧНЫМ, тем же, кто и помиловал сего, когда-то провинившегося, существо-Вельзевула и теперь долженствующего, по бесконечной милости нашего ТВОРЦА, опять существовать среди вас, ему подобных существ…
Так как мужество и степень разумности существ вашей природы определяется и выявляется имеющимися на ваших головах рогами, то мы, с соизволения нашего Всечетвертьдержителя, с вашей помощью, должны восстановить потерянные Вельзевулом рога.
Существа, созданные нашим ЕДИНЫМ ОБЩИМ ОТЦОМ, ваша помощь будет заключаться в том, чтобы каждый из вас согласился из-за Вельзевула, теперь заслужившего прощение, добровольно отказаться от некоторых частиц ваших собственных рогов.
И потому, кто согласен и желает, подходите к этому священному жезлу и прикасайтесь к его рукоятке, и от продолжительности держания вами рукоятки этого священного жезла будет зависеть то количество активных элементов, которое из ваших собственных рогов перейдет на образование соответствующих рогов по собственным заслугам прощенного существа вашей природы.
Сказав это, старейший Архангел стал держать над коленопреклоненным Вельзевулом головной конец, т.е. шар священного жезла, а рукоять его повернул в сторону присутствующих таким образом, чтобы желающие могли прикасаться к ней.
С этого момента, среди существ природы Вельзевула началось очень большое движение, потому что всякий хотел подойти ближе, чтобы первым и как можно дольше касаться рукой священного жезла.
Однако, порядок скоро восстановился, и каждый стал подходить по очереди и держать рукоять столько времени, сколько указывал капитан судна, взявший на себя ответственное руководство.
Во время этого торжественного священнодействия на голове Вельзевула начали постепенно расти рога.
Вначале, пока образовывались остовы рогов, у присутствующих обнаруживалась только сосредоточенная спокойная серьезность, а с того момента, когда начали образовываться самые разветвления рогов, в них стали проявляться большое напряжение и пытливое внимание. Это второе состояние в них происходило потому, что всех очень волновало желание узнать, какое именно число разветвлений рогов появится у Вельзевула, так как числом этих разветвлений должно было определиться, согласно священному измерителю разумности, до какой градации его уже дошел Вельзевул.
Когда оформливались первые три разветвлении, то при начале каждого такого появления среди всех присутствующих происходило явно радостное вздрагивание и выражалось чувство нескрываемого удовлетворения.
А когда началось образование четвертого разветвления рогов, напряженность у всех присутствующих дошла до крайних пределов, так как образование этого разветвления рогов значило, что разумность Вельзевула уже усовершенствована до священного «Тернуналда», т.е. Вельзевулу оставалось, чтобы дойти до священного «Анклада», еще только две градации.
Когда вся эта необычайная церемония подходила к концу, вдруг неожиданно, в то время как все присутствующие не успели еще прийти в себя от предшествовавшего радостного волнения, на рогах Вельзевула самостоятельно выявилось пятое разветвление, особой, всем им уже известной формы.
Тогда все без исключения, даже сам престарелый Архангел, пали ниц перед Вельзевулом, который в это время уже поднялся и стоял преображенный, с величественной внешностью, благодаря его возникшим на его голове величественным рогам.
Все пали ниц перед Вельзевулом потому, что пятое разветвление на его рогах показывало, что он уже имеет разумность священного «Подкулада», т.е. самую последнюю градацию перед разумностью священного «Анклада».
Разумность священного «Анклада» есть самая высшая, которую только может достичь вообще какое-либо существо, и по градации она является третьей после абсолютного разума самого БЕСКОНЕЧНОГО.
Но и разумность священного «Подкулада», до которой уже усовершенствовался Вельзевул, является во Вселенной тоже очень редкой. Поэтому даже сам престарелый Архангел пал ниц перед ним, так как он сам, по своей разумности, являлся еще только в градации священного «Дегиндад», т.е. ему не хватало до разумности священного «Анклада» еще целых трех степеней.
Когда все поднялись на ноги, престарелый Архангел, обращаясь на этот раз уже ко всем присутствующим существам разных природ, произнес:
— Существа, созданные одним ТВОРЦОМ!!!
Мы все сейчас сподобились первыми узреть окончательное оформливание видимости того, что является мечтой как для нас всех, здесь присутствующих, так и для существ вообще всего нашего Великого Мегалокосмоса.
Да возрадуемся и да возликуем мы такому сподоблению, которое является для нас подбадривающим толчком для мочи борьбы со своим собственным отрицающим началом, какая мочь только и приводит к тому священному «Подкуладу», до которого дошел один из сынов нашего ОБЩЕГО ОТЦА, который вначале, по молодости своей, хотя провинился, но зато позднее сумел своими сознательными трудами и намеренными страданиями сподобиться своею сущностью стать одним из очень редких священных Индивидуумов во всей нашей Великой Вселенной.
После такого возглашения Архангела, все, без исключения, находившиеся на пространственном судне Карнак существа начали воспевать установленное для таких случаев священное песнопение, называющееся «Непосредственно-ликую».
Когда они исполнили и это последнее священное песнопение, то все Ангелы и Херувимы, во главе со старейшим Архангелом, перешли опять на космический «Эголионопти», который отошел от судна Карнак и начал постепенно исчезать в пространстве, а пассажиры и судовая прислуга начали расходиться по своим местам, и Карнак стал продолжать падать по направлению, куда ему надлежало.
После окончания только что описанного Превеличайшего Общевселенского Торжества, Вельзевул со своим внуком и со старым слугой Ахуном, взволнованные, как и прочие пассажиры пространственного судна Карнак, этим неожиданным событием, вернулись опять в то отделение судна, в котором происходили все их разговоры, касающиеся людей-существ, возникающих и существующих на Земле.
Когда Вельзевул, с преображенной видимой для всех внешностью, соответствующей его заслугам, занял свое обычное место, его старый слуга Ахун, который находился почти во все время своего существования возле него, неожиданно пал ниц перед ним и искренно умоляющим голосом начал говорить:
— Священный Подкулад великого нашего Мегалокосмоса! Смилуйтесь и помилуйте меня, несчастное обыкновенное трехцентровое существо, за мои прошлые вольные и невольные недостаточно почтительные проявления в отношении вашей священной сущности.
Смилуйтесь и помилуйте меня, того именно меня, такое трехцентровое существо, которое хотя и существовало очень долго, но к своему собственному несчастью, только из-за того, что в его подготовительном возрасте никто из окружающих его старших не способствовал слаганию в нем психических факторов для мочи интенсивного осуществления неизбежно требующихся от трехмозгного существа Парткдолгдюти, до сих пор не прозрел хотя бы настолько, чтобы иногда быть в состоянии инстинктивно ощущать имеющуюся действительность под той всякой внешностью, в которую эта единобытная и непоколебимая действительность облекается в согласии и в соответствии окружающих условий, ту именно действительность, которая для всякого дыхания является священной и именуется «объективная-разумность».
Сказав это, Ахун как бы замер в оцепенении безмолвного ожидания.
А Вельзевул, тоже безмолвно, начал смотреть на него взглядом, хотя по внешним восприятиям со стороны, и полным любви и прощения, но в котором чувствовалась его сущностная печаль и неизбежное примирение.
Пока продолжалась вышеописанная сцена, Хассин стоял все время в стороне, в позе всюду так называемой «поза-знаменитого-всевселенского-пустынника-Харнатулькпарарана-с-планеты-Кирманкшана».
И когда, немного погодя, Вельзевул обвел своим взглядом перед собой и заметил своего внука в сказанной позе, он, обращаясь к нему, сказал:
— Что, мой мальчик? Неужели и в твоем наличии происходит то же самое, что и у нашего старого Ахуна?
На такой вопрос Вельзевула Хассин, тоже с необычайной для него неуверенной интонацией, даже застенчиво, ответил:
— Почти что да, Священный Подкулад нашего Великого Мегалокосмоса! С той только разницей, что во мне в настоящее время еще сильнее функционирует импульс любви как в отношении трехмозгных земных существ, так и к нашему Ахуну в данный момент.
Усилился во мне этот импульс любви, очевидно вследствие того, что и они, как мне кажется, очень способствовали тому, что я сподобился быть недавно очевидцем великого торжества того, кто является причиной причины моего возникновения, бывшего до настоящего времени только «дорогим-моим-дедушкой», а теперь и для меня явно стал одним из священных Подкулад нашего Великого Мегалокосмоса, перед которым будут все преклоняться, а я имею счастье стоять в данный момент.
— Э-э-э-э!!! — воскликнул Вельзевул и, придав чертам своего лица то обычное выражение, которое он свыкся иметь в бытность свою на Земле, сказал:
— Прежде всего я хочу отметить и, на разговорном языке мною особенно почитаемого Молла Наср-Эддина, выразить вслух мысли, возникшие по ассоциации по поводу сказанных Ахуном несвойственных ему слов и принятой им совершенно необычной для него позы.
Наш дорогой учитель по такому случаю сказал бы:
«Не-лей-напрасно-слез-как-тот-крокодил-который-промахнулся-когда-набросился-откусить-нижнюю-половину-рыбака».
А теперь займите свои обычные места и поговорим немного.
Так как хотя наше судно уже и входит в сферу атмосферы нашей планеты Каратаз, но пока оно пристанет к предназначенному месту стоянки, пройдет еще порядочно времени, как это обычно происходит с пространственными судами для умиротворения приобревшейся в них инерции.
Хассин и Ахун хотя и сразу бессловно выполнили предложенное Вельзевулом, но по их движениям и по просвечиванию их внутренней психики было заметно, что в их отношениях к личности Вельзевула произошла, после упомянутого Общевселенского события, полная перемена.
Когда заняли свои места, они сели уже не с той непринужденностью, какая бывала прежде.
Тогда Вельзевул, обращаясь к Хассину, сказал:
— Первым долгом, мой мальчик, даю тебе слово, когда мы прибудем домой, если какие-либо события, по внешним независимым от нашей сущности причинам, не помешают, объяснить тебе все касательно понравившихся тебе трехмозгных существ, относительно чего я за время этого нашего путешествия на судне Карнак обещал, но оставил почему-либо необъясненным.
А пока, если ты имеешь в виду какой-либо вопрос, требующий теперь же разъяснений, — спрашивай.
Но предупреждаю, мы не имеем достаточно времени, чтобы я мог отвечать тебе в той форме, которая за это время уже стала обычной в наших разговорах, и поэтому старайся формулировать твой вопрос таким образом, чтобы и мой ответ на него мог быть кратким.
Таким своим вопросом ты можешь даже, кстати, показать мне еще раз, насколько увеличилось твое логическое мышление за время моих рассказов о странной психике трехцентровых существ, возникающих и существующих на планете Земля.
На такое предложение своего дедушки, Хассин глубоко и довольно надолго задумался и после, в повышенном настроении, сказал следующее:
— Священный Подкулад и основная причина причин моего возникновения.
С тех пор как, после только что происшедшего торжества, ваша священная сущность облеклась соответствующей видимой внешностью, и когда тем самым и для меня, как и для всякой другой находящейся вне вас космической единицы, стало явным и даже ощутимым все то ее значение, которое даже не всяким обыкновенным трехмозгным существом может быть воспринимаемо и понимаемо, то каждое вами сказанное слово и каждый ваш совет приобретает для меня уже смысл закона.
Вот почему и это только что мне сделанное вами предложение я должен всем своим наличием постараться исполнить и попробовать, как можно лучше и сокращеннее формулировать мой вопрос.
Священный Подкулад и Причина Причины моего возникновения!
Для того, чтобы окончательно скристаллизовались все убеждения, которые за это время возникли во мне, благодаря вашим объяснениям относительно ненормальностей, происходящих на планете Земля, мне еще только очень хотелось бы узнать ваше, на этот раз личное откровенное мнение о том: Как бы вы ответили, если бы допустить, что сам наш ВСЕОБЪЕМЛЮЩИЙ СОЗДАТЕЛЬ БЕСКОНЕЧНЫЙ, призвав вас, спросил бы так:
«Вельзевул!!!
Ты, как один из ожидаемых ускоренных результатов всех моих осуществлений, прояви во вне, сокращенно, итог долговековых твоих беспристрастных наблюдений и изучений психики трехцентровых существ, возникающих на планете Земля, и вырази в словах, возможно ли еще какими-либо мерами спасти их и направить на подобающий путь!»
Сказав это, Хассин встал и, стоя в благоговейной позе, начал выжидательно смотреть на Вельзевула.
Встал также и Ахун.
Вельзевул, любовно улыбаясь на такой вопрос Хассина, сначала сказал, что теперь он уже окончательно убедился, что рассказы его принесли Хассину желательные результаты, и дальше, серьезным тоном, — продолжал, что если бы наш ВСЕОБЪЕМЛЮЩИЙ ТВОРЕЦ ЕДИНОБЫТНЫЙ действительно призвал его и так спросил, то он ответил бы …
В этот момент Вельзевул вдруг тоже неожиданно встал, протянув свою правую руку вперед, а левую — назад, устремил свой взор куда-то вдаль, причем казалось, что этим своим взором он как бы проникал в самые глубины пространства.
Одновременно с этим, вокруг Вельзевула понемногу стало возникать и обволакивать его «нечто» бледно-желтое, и никак нельзя было ни понять, ни разобрать, откуда именно это «нечто» исходило, — исходило ли это от самого Вельзевула или приходило к нему из пространств от вне его находящихся источников.
Находясь в таких непонятных для всякого трехмозгного существа космических осуществлениях, Вельзевул, несвойственным ему громким голосом, очень проникновенно провозгласил следующее:
— Ты все и вся всего моего…
Единственной мерой спасения существ планеты Земля теперь может явиться только привитие вновь в их наличии нового органа, органа подобного Кундабуферу, но уже с такими свойствами, чтобы каждый из этих несчастных, во время процесса существования, всегда ощущал и осознавал неизбежность как своей собственной смерти, так и смерти каждого другого, на ком бы ни остановился его взгляд или внимание.
Теперь уже только такое ощущение и такое осознание могут уничтожить окончательно окри-сталлизовавшийся в них и поглотивший всю их сущность «эгоизм», с вытекающей из него склонностью — ненавидеть других, с тою именно склонностью, которая породила все существующие там взаимоотношения, послужившие главной причиной всех тамошних неподобающих трехмозгным существам ненормалъностей, злостных как для них самих, так и для всей Вселенной.
КОНЕЦ РАССКАЗОВ ВЕЛЬЗЕВУЛА