Мадам де Зальцманн встречалась в Нью-Йорке с канадцами из Торонто. Она производит невероятное впечатление. Как и прежде, она говорила о правильном положении тела и об отсутствии напряжения. Лишь в этом случае энергия из высшей части сознания может сойти в тело.
Мадам де Зальцманн посмотрела на людей в первом ряду и прокомментировала их внутреннее состояние. Мне она сказала: «Вы способны быть очень открытым и установить глубокую связь. Больше работайте над ощущением тела».
Насколько я понял, это значит, что я способен контактировать с высшей энергией, но мне следует быть осторожным, иначе я могу потерять связь с телом. Возможно, где-то в тайной глубине души я стремлюсь оторваться от земли и улететь. Это стремление заложено в основе индийской духовной традиции, и вряд ли мне удалось его избежать.
* * *
Во время работы в Фонде я как в себе самом, так и в других ощущал характерную борьбу противоречивых сил: желания быть здесь и сейчас и желания поддаться лени. Кто-то между прочим неожиданно сообщил, что мадам де Зальцманн придет в полчетвертого пополудни. Эта новость всех оживила. Когда она пришла, она принялась с невероятно энергией работать с группой, как дирижер с оркестром, -она и руками взмахивала, словно дирижер. Есть одна центральная тема, о которой она все время говорит или являет ее своим примером. Неважно, о чем кто-то спрашивает или о чем рассуждает, мадам де Зальцманн в скором времени возвращается к разговору об энергии, которая приходит в тело из высшей части сознания, если тело полностью расслаблено.
Вчера и сегодня группы, в которых я участвовал, очень хорошо работали в присутствии мадам де Зальцманн. Две группы сильно отличались одна от другой, но в обеих ощущался достаточно высокий уровень подготовки. На понимание тонких материй требуется так много времени. Видимо, поэтому мадам де Зальцманн говорит, что важно жить долго.
Рядом с мадам де Зальцманн все остальные старшие ученики, и мужчины и женщины, кажутся слабыми и маленькими фигурами, не только в духовном отношении, но и физически. Все они по-своему производят впечатление, но вблизи нее словно тускнеют. Кто знает, что будет с Работой после того, как она уйдет в мир иной. Конечно же, после ее смерти найдутся другие способные и мудрые люди, которые продолжат Работу, если она служит объективной необходимости. Если Работа не служит ничему объективному и высшему, тогда неважно, что с ней случится.
На групповом занятии с мадам де Зальцманн я задал вопрос о частоте высшей энергии. Иногда она влияет на дыхание, так что дыхание сильно замедляется, особенно выдох. Иногда дыхание очень ускоряется. Есть ли тут связь с разными видами и уровнями энергии? Я не могу отличить одно от другого. Хотелось бы разобраться в типах высшей энергии, У которой, очевидно, есть разные уровни. Она не стала отвечать на вопрос сама, а адресовала его старшему ученику, ведшему занятие вместе с ней. Тот заметил (и спорить тут не с чем), что важно осознавать, что высшая энергия находится вне сферы нашего контроля. Вспомнить об этом никогда не лишне, но мне показалось, что это не имело прямого отношения к моему вопросу. В Работе, как и в любой традиции, основанной на иерархическом принципе передачи знаний, учеников, видимо, не поощряют участвовать в поиске вместе с учителем; они могут только получать знания. Но пока учитель рядом, это не проблема. Вопросы возникают, когда появляются лжеучители: они могут надеть мантию, перенять слова и фразы, но что за ними стоит, понимают смутно. Важно не позволить суете сбить нас с пути.
Искать без страха и тщеславия. Не только мы ищем истину — скорее истина ищет нас.
* * *
Я принес мадам де Зальцманн экземпляр своей статьи о Кришнамурти «The Mill and the Millpond» («Мельница и вода, что вращает колесо»). Она читала французский перевод кни-ги Кришнамурти. Взяв мою статью, она сразу начала ее читать Мне пришлось пару раз повторить, что статью я оставлю ей, ведь я понимал, что время занятия ограниченно. Наконец она отложила статью и сказала, что прочтет позже.
В конце жизни Кришнамурти у нас с ним состоялся долгий разговор о смерти. Перед встречей с мадам де Зальцманн я ощутил, что мне нужно что-то спросить у нее об этом. Я чувствовал, что должен приблизиться к какому-то пониманию смерти, которое пока от меня скрыто, но не смог выразить словами назревший во мне вопрос, поэтому не стал затрагивать эту тему.
Я спросил о связи высшей энергии с дыханием – этот же вопрос я пытался задать раньше на занятии в группе. Она сказала, что, как правило, для тела сошествие высшей энергии связано с потрясением, и тело реагирует по-разному. Я вполне уверен, что слово «тело» она употребляет примерно в том же значении, что и шарира в Бхагавадгите или «плоть» в Евангелии от Иоанна. Оно подразумевает также мышление и эмоции на уровне земного тела. Когда обычное сознание утверждает себя, навязывая свои рамки кому-то или чему-то или высшей энергии, мадам де Зальцманн говорит, что тело реагирует автоматически. Высшая энергия не принадлежит телу, но она может пребывать в теле. «Тело» -это низшее (присваивающее, эгоцентричное) существо. Она раньше употребляла фразы «энергия сознания» или «энергия, которая приходит из области выше сознания». Теперь она чаще говорит «энергия, которая приходит из высшей области сознания». Но в любом случае речь не о том, что эгоцентрично и стремится себе что-то присвоить.
Я также рассказал ей, что, бывает, в течение недели или около того мне легче ощутить связь с высшей энергией, а иногда на протяжении нескольких дней или недель гораздо сложнее. «Это совершенно нормально. Наше внимание недостаточно развито, чтобы все время ощущать связь».
Я поинтересовался, влияет ли эта энергия на сексуальную сферу Иногда, если мне удается особенно хорошо ощутить связь с высшей энергией, возрастает и потребность в сексе.
Она ответила: «Эта энергия воздействует на все тело, затрагивает и сексуальную сферу. Тогда мы чувствуем сексуальный импульс и желаем выразить это. Но не обязательно всегда действовать обычным образом».
Я ей сказал, что осознаю свое тщеславие и высокомерие и все лучше понимаю, сколько энергии я трачу из-за этого впустую и сколько упускаю возможностей чему-то научиться.
Я вижу, что быть тщеславным глупо; таким образом ничего не приобретаешь. Она сказала: «Да, вы тщеславны, но не всегда. Иногда вы открыты».
Я нередко замечаю, что мадам де Зальцманн не стремится критиковать человека. Ее гораздо больше интересует способность видеть то, как человек проявляется. В «Горе Аналог», например, говорится, что нужно «отдать видимое силе видеть». Это значит необходимо видеть мир, который выше проявленной реальности, и постоянно обращаться именно к высшему миру, или высшей энергии. Она сама являет собой замечательный пример человека, пребывающего в контакте с высшей энергией.
Мадам де Зальцманн попросила рассказать, как я работаю, и добавила без обычных сомнений или поправок: «Вы работаете правильно. Я вижу».
Немного погодя она попросила меня описать, какой момент в работе для меня самый важный, к чему я стремлюсь. Я ответил, что это вибрация, или чувство, или присутствие, которое дает мне ощущение связи с чем-то высшим. Это ощущается во всем туловище, но особенно в самом низу. Я буквально чувствую, что пространство расширяется и что я внутри себя расширяюсь. Она с интересом выслушала меня и улыбнулась. Мадам де Зальцманн сказала: «Ничто не длится долго. Нужно начинать снова и снова. Есть две силы – высшая и низшая. Одна приходит из области над головой, другая из тела. Человеку нужно тело, оно играет важную роль, но тело не должно брать верх. Само по себе оно не имеет значения. Оно существует ради чего-то еще».
Я вспомнил, о чем она говорила раньше: «Ваше тело – не только ваше». Очевидно, оно должно служить чему-то высшему, иначе оно не имеет смысла. Она предложила мне несколько раз в день работать так, как показала на занятии, добиваясь полнoгo отсутствия напряжения, усиливая внимание, открываясь высшей энергии, и потом описать ей результаты. Она назначила встречу через два дня и сделала запись в своей тетради, не спросив, буду ли я по-прежнему в Нью-Йорке. Теперь придется остаться.
Потом мадам де Зальцманн задала мне вопрос: «Чего вы на самом деле желаете?»
Я сказал: «Иногда в самой глубине души я жажду чего-то настоящего и истинного. Но, увы, чаще я просто хочу казаться кем-то особенным и ощущать свою значимость. Я больше стремлюсь к познанию Истины, когда осознаю, что люди помоложе обращаются ко мне с вопросами или зависят от моей помощи». Я ответил просто и искренне, и она, казалось, была довольна ответом.
Она заключила: «Вам следует работать с другими. Это необходимо. Это вам поможет».
Нью-Йорк, декабрь 1987